Качик-качик…
Гулкий звук разносится по огромному залу, где вращается часовой механизм гигантских часов.
Заострённые арки высокого потолка, длинные колонны. Бело-чёрный шахматный пол из полированного чёрного гранита и мрамора, уходящий в бесконечность. В этом огромном пространстве сидит маленькая девочка, утопая в непомерно большом кресле.
Качик-качик…
Перед девочкой стоит армиллярная сфера. Тяжёлая, сияющая золотом латунная конструкция возвышается почти на уровне её глаз. В центре — голубой шар, напоминающий Землю, окружённый множеством сложных колец. На кольцах выгравированы бесчисленные цифры, буквы и знаки зодиака. Они определяют расположение звёзд на небесной сфере и, говорят, задолго до изобретения телескопа были важнейшим инструментом астрологов и астрономов.
Девочка протягивает руку к сфере. На ней мягко вспыхивают звёзды, а изображённые на кольцах созвездия начинают безумный танец.
Качик…
Звук часов обрывается. Стрелка замирает на вершине. На вершине — число 13. Время, которого, естественно, не существует.
— Сотня с лишним лет прошла, как все Старшие Арканы обзавелись Защитными Арканами, не так ли, герцогиня Нэтесхайм?
Голос доносится из гигантских часов. Это голос старика, полный величия. Девочка, вращавшая небесную сферу, отвечает:
— Не так уж и давно, герцог Вайсхаупт. Вы забыли о немецком юнце, развязавшем Вторую мировую?
Девочку называют герцогиней Нэтесхайм. Её голос поразительно странен. Он совершенно не соответствует её внешности, звучит как голос столетней старухи. Наблюдателю показалось бы, что он смотрит фильм с неудачной озвучкой.
— Ах да, тот шарлатан, выдавший себя за Третий Рейх. В ту эпоху родилось и погибло так много Защитных Аркан. Возможно, поэтому у меня и не было ощущения, что все карты в сборе.
Качик…
— Интересно, чьих это рук дело?
После чистого звона металла голос часов меняется. Стрелка указывает на 10. Теперь это голос старой женщины, полный благородства.
— Такими словами вы намекаете на причастность Тринадцати Потоков Крови, герцог Паскаль.
— Диктатор, развязавший мировую войну. Как человек, у которого ничего не было, смог с помощью театральной политики, подобной Вагнеру, очаровать массы и повергнуть мир в хаос? Странно было бы думать, что Тринадцать Потоков Крови не имеют к этому никакого отношения. Все присутствующие на этом «Совете Тринадцати без Ликов» наверняка думают так же.
Качик… качик…
Стрелка часов начинает бешено вращаться. С каждым её движением меняется голос. То старик, то юноша, то женщина, то даже детский голосок. Возраст и пол голосов различны, но все они звучат благородно, а содержание разговора указывает на высокий статус каждого говорящего. Девочка продолжает беседу этими «голосами» своим «старушечьим» голосом. Если это так, то, возможно, как и у девочки, голоса, доносящиеся из часов, не соответствуют внешности их обладателей.
Этот странный «Совет Тринадцати без Ликов» продолжается. С каждым движением стрелки раздаётся характерный для магических механизмов прозрачный металлический звук. Подобно армиллярной сфере в противовес телескопу, это устройство было создано в давние времена, когда не было средств связи, чтобы люди, находящиеся далеко друг от друга, могли общаться. Однако, в отличие от армиллярной сферы, об этом устройстве нет упоминаний в официальной истории. Это инструмент, известный лишь тем, кто знаком с её теневой стороной.
— Бесчисленное множество людей погибло на земле и в подземной Небесной Сфере. Именно потому, что мир так сильно изменился, в подземной Небесной Сфере родилось так много Защитных Аркан. Вы ведь это хотели сказать, герцог Ди?
Девочка обращается к цифрам на часах.
Качик…
Стрелка снова возвращается к числу 13 на вершине. К тому, кого называют герцогом Вайсхауптом.
— Не будет преувеличением сказать, что этот мир — отражение истории игр Небесной Сферы.
Девочка вздыхает с досадой.
— Жизни, потерянные на земле, и Защитные Арканы, потерянные в Небесной Сфере, несравнимы.
— Что за нелепость! Разве могут жизни простых людей сравниться с нашими Защитными Арканами, тем более если это Старшие Арканы?
Лицо девочки омрачается ещё большей печалью. Но число 13, словно не замечая её изменений, продолжает:
— Во время мировой войны бесчисленное множество Защитных Аркан присоединилось к играм Небесной Сферы. Ни до, ни после не было эпохи столь великолепных сражений. Они рождались и исчезали с такой скоростью, что я и сам забыл, что был период, когда все Старшие Арканы были в сборе.
— Действительно, все карты собрались лишь на краткий миг во время той войны.
— И вот они снова собираются. Не так ли, герцогиня Нэтесхайм?
Девочка смотрит на число 13 и медленно, но твёрдо отвечает:
— Кто знает. Насколько я вижу, нет никаких предзнаменований, подобных тем, что были перед войной. В мире царит мир.
Стрелка часов не двигается. Противостояние 13 и девочки. Остальные цифры молча слушают разговор 13, герцога Вайсхаупта, и девочки из Нэтесхайм.
— Герцогиня Нэтесхайм права, на земле царит мир. Но как насчёт подземной Небесной Сферы? Разве она не полна предзнаменований? Всё как накануне мировой войны.
— Все Старшие Арканы, кроме одного, скоро будут в сборе. Если герцог Вайсхаупт считает это предзнаменованием, то можно и так сказать. Но это лишь мнение герцога Вайсхаупта.
— Нет-нет, дело как раз в последней карте. Все главы Тринадцати Потоков Крови, собравшиеся здесь, прекрасно знают, что последняя карта, Старший Аркан XIV, имеет особое значение.
— Если он появится, игра станет непредсказуемой, не так ли, герцогиня Нэтесхайм?
Девочка хмурит брови.
— Вы имеете в виду появление бессмертного?
— Разумеется. Все Тринадцать Потоков Крови, собравшиеся здесь. Дом Трисмегиста. Дом Зосимы. Дом Ай. Дом Фламеля. Дом Розенкрейцеров. Дом Нэтесхайм. Дом Гогенхайма. Дом Бецалеля. Дом Ди. Дом Келли. Дом Паскаля. Дом Калиостро. И, наконец, мой род Вайсхаупт. Это общее знание.
— Действительно, как и считают остальные Тринадцать Потоков Крови, карта, управляющая «Умеренностью», может породить бессмертного.
— Именно. «Умеренность» особенная. Из крови Нэтесхайм родится Защитная Аркана с таким потенциалом. И все одиннадцать Потоков Крови, помимо моего дома Вайсхаупт и герцогини Нэтесхайм, внимательно следят за этим, хоть и молчат.
— Но пока что лишь появилась звезда, предвещающая рождение XIV из рода Нэтесхайм. Ещё не решено, станет ли эта Защитная Аркана мастером.
— Бессмертие — ценная способность даже для нас, Тринадцати Потоков Крови. Герцогиня Нэтесхайм, вы обязательно добьётесь успеха.
Голос числа 13 звучит с явным удовольствием.
— И-мен-но по-это-му остальные одиннадцать Потоков Крови так немногословны.
— Что конкретно вы имеете в виду?
— То, что сказала. Герцогиня Нэтесхайм.
Девочка закусила губу, но вдруг расслабилась и слегка улыбнулась.
— Давайте обойдёмся без кровопролития. Мой дом Нэтесхайм не жалует кровь.
— Не смешите меня. Кровь либо проливают, либо сохраняют. И нет среди Тринадцати Потоков Крови тех, кто этого не понимает.
— Жуткий разговор. Если это методы Тринадцати Потоков Крови…
— Именно так мы и поступали на протяжении веков. Всеми силами защищали свою кровь, а неугодную проливали на землю. Таков путь тех, кто вершит судьбы мира.
— Вы хотите сказать, что убьёте дочь Нэтесхайм?
— Если эта кровь будет неугодна какому-либо из наших домов, то…
— Понятно. Но, вообще-то, предыдущий XIV, «Умеренность», просто пропал без вести, не так ли? Возможно, он всё ещё жив. Тогда не будет смысла проливать кровь.
— Пропал без вести? Его душа просто затерялась во времени и пространстве в Ковчеге Небесной Сферы. Но и эта блуждающая душа исчезнет. Поэтому и появилось предзнаменование новой «Умеренности».
Некоторое время длится молчание. Число 13 и девочка просто смотрят друг на друга. Затем стрелка часов снова начинает бешено вращаться.
— Хе-хе-хе, в любом случае, я с нетерпением жду следующей игры Небесной Сферы.
— Мой дом Бецалеля тоже с удовольствием поучаствует.
— Интересно, какие карты на руках у каждого из вас.
— Если игра Небесной Сферы изменится, изменится и мир.
— Ради этого мы, Тринадцать Потоков Крови, и играем в эту игру уже тысячи лет.
Девочка, называемая герцогиней Нэтесхайм, лишь пристально смотрит на цифры часов.
— Что ж, время пришло. Всё ли в порядке, главы Потоков?
— От имени крови Вайсхаупт объявляю 198652-е заседание Совета Тринадцати закрытым.
Качик… качик-качик-качик-качик…
Издавая характерный для магических механизмов звук, стрелка часов несколько раз вращается в обратном направлении, а затем останавливается. В конце раздаётся громкий звон колокола. Стрелка указывает не на странное число 13, а на обычную цифру 12.
Качик… качик… качик…
Часы снова начинают отмерять время в обычном ритме. Теперь это просто металлический звук часового механизма.
— И этим чудовищам всё ещё мало крови?
— Прошу прощения, герцогиня Нэтесхайм…
В огромном зале с бесконечным бело-чёрным шахматным полом до этого была только девочка. Но на краткий миг, на мгновение ока, рядом с ней появился мужчина. Высокий мужчина в чёрной рясе. Несмотря на худощавость, он производит впечатление сильного человека, возможно, из-за виднеющихся под одеждой жилистых мышц. Он похож на христианского священника, но на шее у него нет креста.
— Карта «Умеренность» появлялась всего шесть раз с момента зарождения Тринадцати Потоков Крови, и не все из них стали мастерами. Значит, большинство членов Совета Тринадцати — обычные люди, а не бессмертные. С их точки зрения, герцогиня Нэтесхайм гораздо…
Девочка резко перебивает мужчину:
— Хватит называть меня герцогиней Нэтесхайм. Мы в Японии. Зови меня Тоука Умия! Кхе… кхе-кхе…
— Прошу прощения, председатель Умия… то есть, директор академического города Нэтесхайм, госпожа Тоука Умия.
— Уф, говорить старушечьим голосом тяжело для горла. Чуть не закашлялась. Кхем-кхем.
Голос девочки, которую назвали Тоукой, теперь звучит как голос ребёнка, соответствуя её внешности.
— Почему бы вам не использовать заклинание для изменения голоса? Мне не понятно, зачем вам так ловко менять тембр.
— Ну, хриплый голос больше подходит моему возрасту. Пора привыкать. Можно сказать, это своего рода репетиция.
— Репетиция?
— Да, репетиция.
Тоука снова смотрит на часы над головой. Стрелка мерно отсчитывает время, издавая механический звук.
— Как и те чудовища, мой дом Нэтесхайм обладает силой, способной изменить мир. Именно поэтому внутри Нэтесхайм так опасно. Этот дом подобен ядовитым насекомым, пожирающим друг друга. Кровные родственники убивают друг друга.
— Как гу.
— Гу? Ах да, это заклинание, когда ядовитых насекомых помещают в горшок и они убивают друг друга, пока не останется один. Хорошее сравнение. Действительно, не только Нэтесхайм, но и остальные двенадцать Потоков мало чем отличаются. Убивали и убивали друг друга сотни лет. Наши руки в крови. Что бы я ни говорила, этот факт не изменить. Как и сказал тот тип из Вайсхаупт, для нас кровь — это то, что нужно проливать или сохранять.
— Это тоже можно назвать человеческой природой.
— Человеческая природа? Пусть так. Но тех, кто обладает силой играть с судьбами мира в Небесной Сфере, называя это новым мировым порядком, нельзя назвать обычными людьми. Это чудовища.
— Тогда и директор Умия тоже…
Мужчина кривит губы, прикрывая их рукой.
— Я это осознаю. Я такая же, как они.
— Нет, я хотел сказать, что вы, директор, — человек, превосходящий человеческое понимание.
— Хмф, от тебя это слышать… Ты шутишь, Ками?
— Бессмертие — это не только «Умеренность». Насколько мне известно, есть и другие Защитные Арканы со способностями, близкими к бессмертию. Например…
Тоука смотрит на мужчину, которого она назвала Ками.
— Что ж, это серьёзное заявление.
— Я не знаю, кто ты. Всё, что я знаю, — это то, что ты больше ста лет сотрудничаешь со мной, и за эти сто лет твоя внешность почти не изменилась, как и моя.
— Я служу дому Нэтесхайм.
Тоука смеётся.
— Ты сотрудничаешь, потому что мы оба служим Нэтесхайм? Понятно. Но это не имеет отношения к внешности.
— Верность заставляет делать это.
— Верность даже тело от старения защищает? Чушь.
Девочка снова вращает небесную сферу. Просто так, бездумно. Сфера вращается, издавая скрип металла, без какого-либо мистического свечения.
— Небесная сфера проявила свою волю и карта XIV, управляющая «Умеренностью», родилась. Раз небо проявило свою волю, Небесная сфера обязательно на неё отреагирует.
— Врата Небесной сферы в соборе откроются через несколько дней, Ками. Подготовься.
— Слушаюсь. Если на небе есть голос Бога, люди с древних времён пытаются его услышать. Точно так же, если на земле есть молитва человека, Бог пытается её услышать.
— Да. Праведная это молитва или злобная, Бог воплощает молитвы людей. Так было всегда, и так будет впредь. Мир всегда жаждет нового порядка.
— Через кровавую жертву.
— Кровавая жертва… Они сказали, что убьют Ханеку.
— Что будет делать сама госпожа Умия Ханеку? Не думаю, что она стремится к порядку через убийства.
— Да.
— Именно поэтому он и нужен, не так ли, Тоука-сама?
Тоука молча смотрит на часы, не отвечая на вопрос Ками. Ками продолжает:
— Он сможет понять доброе сердце госпожи Умия Ханеку.
— Как-то завуалированно.
— Разве? Только самое жестокое и безжалостное существо способно рационально исполнить благородное желание доброй Ханеку-сама.
— Это сарказм? На тебя не похоже.
— Нет, я говорю лишь факты.
— Хмф. Факт это или сарказм, не знаю, но другого выхода, кроме как использовать его, нет.
— Наверное. Ведь он — козырь нашего дома Нэтесхайм.
— Козырь Нэтесхайм…
Девочка отворачивается от часов и медленно идёт прочь.
— Что ж, пора возвращаться в кабинет директора.
Перед ней появляется дверь.
— Игра чудовищ начинается.